Сознание в контекстуально‑поведенческой науке
Часть 1. Проблема сознания и история вопроса
Текст: Илья Радевич
Сознание - одна из самых интригующих и одновременно сложных тем в науке о человеке. Мы так легко и привычно говорим “я думаю”, “я помню”, “я чувствую”, что не всегда задумываемся, а что именно скрывается за этим “я”? Как оно возникает и можно ли его изучать научно? Контекстуально‑поведенческая наука (КПН) предлагает на это свой ответ, который отказывается от мистики и дуализма, но сохраняет глубину и уважение к человеческому опыту
Почему сознание долго избегали изучать?
В начале XX века бихевиоризм (Дж. Б. Уотсон, Б. Ф. Скиннер) заявил: психология - это наука о поведении, а не о субъективном опыте. Почему так? Потому что сознание нельзя наблюдать напрямую, а значит - и измерять строго. Для науки того времени это казалось непреодолимой проблемой: лучше исследовать подкрепления, стимулы и реакции, чем пытаться ловить туманные “мысли” или “ощущения”.
Скиннер немного расширил рамку бихевиоризма заявив, что внутренние события - это тоже поведение, просто более скрытое. То есть он не отрицал их существования и их значения, но считал, что оперировать можно только тем, что можно наблюдать. Сознание же в его рамках оказывалось чем‑то вроде побочного шума: все равно важнее то, что человек непосредственно делает, а не что он про это думает.
Но ведь “я” никуда не исчезает…
Тем не менее, игнорировать сознание полностью не получалось. Люди страдали, терялись в переживаниях, задавали вопросы: “Кто я? Почему мне так больно? Как мне быть?” Эти вопросы нельзя было свести к стимулу и реакции или к подкреплениям определенных реакций в контексте. Нужно было что‑то большее, чтобы описать человеческий опыт.
И вот, Скиннер предложил "вербальное поведение", определяемое в терминах оперантной обусловленности и социально опосредованных подкреплений. И все было хорошо, но эта рамка была, во-первых, скорее описательной, а во-вторых, из нее не появлялось ответа на вопросы о сознании и оказывалось, что и лабораторные животные при определенных условиях демонстрировали вербальное поведение, что не объясняло уникальные только для человека формы символического мышления.
В середине XX века ситуация начала меняться. Открытие феномена эквивалентности стимулов (Сидман, 1971), а затем разработка теории реляционных фреймов (ТРФ) показали: язык и мышление - это не просто цепочка социально опосредованных реакций, а особое обучаемое поведение (генерализованный оперант), позволяющее произвольно, т.е. на основе не формальных признаков, а социально обусловленных сигналов, устанавливать связи между событиями, которые раньше никак не были связаны. И именно эти связи создают не только наши мысли о мире, но и наше представление о себе.
ТРФ, развиваясь дальше, предложила рассматривать сознание как вербально‑реляционное поведение, встроенное в контекст истории, языка и социальных взаимодействий. В этом подходе нет необходимости в гипотетической “душе” или мистической “сущности” - но есть место богатому, многослойному человеческому опыту.
Почему это важно?
Такой взгляд позволяет обсуждать сознание научно, без упрощения и без мистификации.
Мы больше не говорим: “Это невозможно понять, потому что это сверхъестественно”.
Мы говорим: “Это сложное поведение, но оно подчиняется законам обучения и развивается в определённых условиях. Его можно изучать и помогать людям на этой основе”.
Контекстуально‑поведенческая наука предлагает смотреть на сознание как на поведение, развивающееся в контексте языка, культуры и взаимодействий, а не как на некую абстрактную субстанцию. Это снимает ненужные противоречия между нейробиологией и психологией: данные о мозге и данные о поведении больше не выглядят как взаимные враги, а как части одного целого.
К чему это привело?
В рамках КПН появилось несколько важных моделей, объясняющих, как человек переживает себя и мир. Среди них - концепции “я‑как‑процесс”, “я‑как‑контекст” и “я‑как‑история”, о которых мы подробно поговорим в следующих частях.
Сознание - это не “вещь внутри головы”, а процесс, который можно наблюдать, описывать, развивать. И эта идея уже помогает людям - например, в терапии принятия и ответственности (ACT), где работа с самостью и сознанием становится одним из ключевых факторов развития психологической гибкости.
Список используемой литературы и референсы
1) Hayes SC, Hofmann SG. A biphasic relational approach to the evolution of human consciousness: Un enfoque relacional bifásico para la evolución de la conciencia humana. Int J Clin Health Psychol. 2023 Oct-Dec;23(4):100380. doi: 10.1016/j.ijchp.2023.100380. Epub 2023 Mar 7. PMID: 36937548; PMCID: PMC10017357.
2) The centrality of sense of self in psychological flexibility processes: What the neurobiological and psychological correlates of psychedelics suggest
November 2019Journal of Contextual Behavioural Science 15(2)
DOI:10.1016/j.jcbs.2019.11.005
3) Hayes SC, Hofmann SG, Wilson DS. Clinical psychology is an applied evolutionary science. Clin Psychol Rev. 2020 Nov;81:101892. doi: 10.1016/j.cpr.2020.101892. Epub 2020 Aug 7. PMID: 32801086; PMCID: PMC7486990.
4) Hempkin N, Sivaraman M, Barnes-Holmes D. Deictic Relational Responding and Perspective-Taking in Autistic Individuals: A Scoping Review. Perspect Behav Sci. 2024 Feb 6;47(1):107-137. doi: 10.1007/s40614-024-00397-2. PMID: 38660503; PMCID: PMC11035524.
5) Barnes-Holmes D, Harte C. Relational frame theory 20 years on: The Odysseus voyage and beyond. J Exp Anal Behav. 2022 Mar;117(2):240-266. doi: 10.1002/jeab.733. Epub 2022 Jan 11. PMID: 35014700.
6) Книга: Уилсон,Д.С., Хейс,С.С.
Эволюция и контекстуально-поведенческая наука; пер.с англ. Д.А.Клюшина.—Киев.: “Диалектика”, 2022
ISBN978-617-7987-65-8(укр.) ISBN978-1-626-25913-3(англ.) У36
Конкретно: глава 4 и глава 3
7) Книга: Теория реляционных
фреймов в клинической практике
НИКЛАС ТОРНЕКЕ. Пер. с англ - СПб.: "Диалектика", 2022,
ISBN 978-5-907365-69-8 (рус.)